канализационный люк
Россия и Америка в вопросах о Афганистане - чьи геополитические интересы важнее?
Мы отказались от переговоров с талибами. США не отказались
Иван Гладилин
Глава кремлевской администрации поведал о предложении, сделанном талибами Москве в 2001 году.
В 2001 году, когда американцы после терактов 11 сентября 2001 года начали военную операцию против талибов в Афганистане, те предложили Москве союз для совместной борьбы с Америкой. Но российское руководство ответило категорическим отказом.
Это стало известно в минувший четверг, когда британский телеканал BBC Two показал первый фильм документального сериала «Путин, Россия и Запад», повествующего устами влиятельных политиков прошлого и настоящего о первых двух сроках президентства Владимира Путина.
О предложении, которое сделали талибы Москве, в первой же серии рассказал нынешний глава кремлевской администрации Сергей Иванов, бывший в 2001 году министром обороны РФ. По его словам, буквально через несколько дней после начала американцами военной операции в Афганистане представители «Талибана» предложили Москве объединить силы для борьбы с Америкой. Талибы вышли на контакт с российскими пограничниками на границе Таджикистана и Афганистана, сказав, что имеют такое предложение чуть ли не от муллы Омара, их духовного лидера. «Было такое предложение, – рассказывает Сергей Иванов, – которое мы отвергли всемирно известным англоязычным жестом – «F*** off».
Иванов, кстати, будучи министром обороны, занимал тогда иную, чем президент Путин, позицию в отношении американского военного присутствия в регионе Центральной Азии. «Началась (операция в Афганистане), как сейчас помню, 7 октября, в день рождения Путина, – рассказывает он. – Мы с ним ужинали… и я пошутил: вот Вам, Владимир Владимирович, подарок к Вашему дню рождения». Но Путин, как показали дальнейшие события, фактически пошел против своего министра обороны и дал добро американцам на активное военное присутствие в среднеазиатских странах. В итоге американцы так прочно обосновались в регионе, что до сих пор не хотят оттуда уходить (хотя в 2001-м заявляли, что их присутствие там – временное).
Вот так мы не стали союзниками талибов, но зато стали союзниками США и их союзников в войне тех против талибов.
А вот американцы сейчас, того и гляди, договорятся с талибами о перемирии и даже о включении тех в официальную политическую жизнь Афганистана. И это не будет результатом сокрушительного военного поражения «Талибана» (хотя, как будет сказано далее, звездный час талибов уже миновал). Отнюдь нет: можно даже сказать, что это будет следствием усталости американцев, их союзников, уже начавших драпать из Афгана, а также правительственных сил президента Карзая. Вся эта антиталибская коалиция, как говорится, на своей шкуре осознала, что чисто военным путем талибов если и удастся одолеть, то только ценой поистине неприемлемых потерь.
А высокопоставленные российские чины тем временем продолжают регулярно демонизировать талибов, фактически отрезая пути к примирению даже с их умеренно-политическими группами («Талибан» ведь тоже неоднороден) и оставляя России единственный путь – следования в фарватере американской политики в регионе.
Нетрудно догадаться, как талибы, отвергнутые Россией, но помирившиеся с США, будут относиться к нам в дальнейшем. А ведь так уж сложилось, что талибы и пуштуны (один из двух народов Афганистана) – чуть ли не синонимы. Вполне можно сказать, что Россия таким образом ополчила против себя добрую половину Афганистана.
Ситуация стремится к примирению
Ситуация в Афганистане тем временем неуклонно стремится к примирению сторон, отмечает «Афганистан.ру». 3 января 2012 года, сообщает издание, представители «Талибана» достигли предварительного соглашения с властями Катара о создании политического представительства на территории данного государства. Как сообщил один из веб-сайтов, подконтрольных движению «яростных мулл», талибы готовы уже сейчас «создать политическое представительство за рубежом, чтобы достичь понимания с международным сообществом, и в этом отношении достигли предварительного соглашения с Катаром».
Решение об открытии талибского офиса в Дохе, отмечает на страницах издания эксперт Центра изучения современного Афганистана (ЦИСА) Андрей Серенко, является переломным в многомесячной интриге поиска переговоров западных представителей с талибами и стало возможным благодаря активному посредничеству Соединенных Штатов и Германии. Таким образом, Вашингтон, являющийся главным внешним оператором актуального кабульского режима, санкционировал перезагрузку афганской политической системы, подав сигнал о готовности содействовать интеграции в нее военно-политических групп «Талибана».
В случае успешной реализации проекта с катарским офисом талибов, продолжает эксперт, следует уже в 2012 году ожидать достижения первых договоренностей между Вашингтоном и Шура-е-Кветтой муллы Мохаммада Омара. Итогом этих договоренностей может стать появление в афганском политическом классе новой – талибской фракции. Поскольку абсолютное большинство политических лидеров и авторитетных полевых командиров «Талибана» являются пуштунами, успех переговорного проекта с использованием «катарского коридора» неизбежно приведет к слому сложившегося баланса сил и интересов пуштунских и непуштунских (таджикских, узбекских, шиито-хазарейских) групп в афганской политической системе. Очевидно, что итогом этого станет усиление пуштунского влияния на принятие официальным Кабулом политических решений и, соответственно, ослабление позиций «северян», в т. ч. лидеров бывшего антиталибского «Северного альянса». В этих условиях, прогнозирует Серенко, новый «Северный альянс» будет искать союзников в треугольнике Дели – Москва – Анкара.
Но что-то довольно сомнительно, добавим от себя, что Москва сможет этой возможностью воспользоваться.
Что же касается расстановки сил на «пуштунском» фронте, то эксперт того же ЦИСА Никита Мендкович отмечает на страницах сайта «Афганистан.ру» следующее.
В конце 2011 года появились признаки активизации переговорного процесса между афганской вооруженной оппозицией и США. Большой резонанс получили слова американского вице-президента Джо Байдена, заявившего, что Соединенные Штаты не рассматривают «Талибан» в качестве стратегического противника (спрашивается, а против кого тогда воюют американцы в Афганистане?). В свою очередь, талибы публично заявили о готовности к переговорам с США и намерении открыть свое официальное представительство в Катаре. Общеизвестно, отмечает эксперт, что «Талибан» имеет своих представителей во многих государствах региона, личности которых часто общеизвестны в политических кругах, однако придание той или иной «миссии» официального статуса происходит впервые, что указывает на необходимость ее легитимизации.
Официальный Кабул, продолжает эксперт, пока окончательно не определил свою позицию относительно участия в катарских переговорах, однако вступил в диалог с Исламской партией Афганистана Гульбеддина Хекматьяра, чьи официальные представители прибыли в начале января в столицу страны. В прессе уже появились утечки о сущности возможных уступок сторон-участниц, что подразумевает взаимное прощупывание позиций.
Военные итоги 2011 года
Что касается военных итогов, с которыми стороны подошли к началу переговоров, то эксперт отмечает, в частности, следующее. Нет сомнений, пишет он, что проправительственным силам удалось добиться существенных успехов в течение последних двух лет. Используя свое численное, техническое и экономическое превосходство, они осуществляют тактику изматывания вооруженной оппозиции, навязывая ей череду боев, постоянно преследуя ее отряды. За последние 8 месяцев было уничтожено более 4200 боевиков и примерно столько же арестовано. В числе арестованных за прошлый год было множество уездных и провинциальных теневых губернаторов талибов, а также ряд членов пакистанского руководства движения.
По статистике Международных сил содействия безопасности (МССБ), число атак за первые 11 месяцев 2011 года сократилось на 8% по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года. Особенно улучшение ситуации видно по статистике осенних боев, когда число атак было на 21% ниже, чем осенью 2010-го. Процесс стабилизации в наибольшей мере затронул юго-западные провинции, где число атак сократилось на 29% за 11 месяцев, наиболее существенное его снижение произошло в ряде районов провинции Гельманд.
На западе страны с апреля по сентябрь 2011-го также зафиксировано стабильное снижение уровня атак относительно прошлого года, однако применительно к данному региону уровень безопасности достаточно трудно определить, ориентируясь только на этот показатель, т. к. число атак невелико и составляет около 3-4% от общеафганской военной активности.
Впрочем, косвенные данные подтверждают стабилизацию обстановки в западных провинциях. По отзывам ряда жителей Бамиана, дороги в Гор и Герат значительно безопаснее, чем путь на Кабул. Другим важным показателем успехов в сфере правопорядка являются случаи массового вступления боевиков в Программу примирения в Бадгисе. Там за последние несколько недель на сторону правительства перешли 20 группировок повстанцев общей численностью 380 человек, еще несколько сот боевиков сложили оружие в провинциях Герат, Лагман, Кунар, Каписа и Гельманд.
Всего, по нашим оценкам, за 2011 год в национальную Программу примирения вступили не менее 3000 боевиков. Активизация Программы даже вынудила пакистанское руководство «Талибана» выпустить ряд специальных заявлений, в которых отрицалось участие сдавшихся в повстанческом движении.
Также талибам пришлось официально комментировать ситуацию на севере страны, где уровень атак непрерывно сокращается с июля 2011-го. По итогам серии успешных операций властей в провинциях Кундуз и Тахар талибское руководство было вынуждено признать сокращение своей активности в регионе, мотивируя его необходимостью «тщательно планировать операции».
Наконец, есть косвенные данные о том, что талибы столкнулись с острой нехваткой оружия и боеприпасов, возможно, из-за череды раскрытия полицией схронов на основе показаний арестованных боевиков. Последнее время в пропаганде талибов появился заметный акцент на противостояние «иностранным оккупантам» плохо вооруженных, но морально сильных «моджахедов». Инструкторы пакистанских лагерей по подготовке террористов активно используют лозунги вроде «Наши смертники превращают свои кости в пули, тело – во взрывчатку и кровь – в бензин».
Кроме того, наблюдается нехватка у боевиков такого важного ресурса, как общественная поддержка. По данным прошлогодних опросов, доля афганцев, испытывающих ту или иную симпатию к талибам, за год сократилась с 40 до 29%. Даже среди пуштунского населения страны симпатии к вооруженной оппозиции испытывают лишь 42% опрошенных, что гораздо меньше, чем в прошлые годы. Основной причиной антипатии к талибам афганцы все чаще называют «убийства невинных людей».
Таким образом, резюмирует эксперт, очевидно, что проправительственные силы добились важных побед, которые позволят более жестко проводить свою позицию на переговорах. Звездный час «Талибана» середины 2000-х уже прошел, а властям удалось создать крупные зоны безопасности в большинстве регионов страны. Наиболее существенными потерями для талибов стало заметное уменьшение контролируемых ими территорий на западе и юго-западе страны, особенно в Кандагаре и Гельманде. Сокращение посевов опийного мака во многих гельмандских уездах также может быть одной из причин финансового кризиса вооруженной оппозиции, который намечается уже сейчас.
Однако для «Талибана» еще далеко не все потеряно. В противовес правительственным зонам безопасности вооруженной оппозиции удалось создать на востоке страны своего рода «зону небезопасности» – группу провинций, территория которых находится под преимущественным контролем талибов или ситуация в которых дестабилизирована из-за боевых действий сверх всякой меры.
Понятие этой зоны условно, она примерно соответствует Восточной зоне командования МССБ (RC(E)), но включает и некоторые другие территории, например, часть уездов провинции Вардак. В частности, под постоянной угрозой нападения талибов находятся трассы, соединяющие эту провинцию с Кабулом.
В этих местах уровень влияния талибов разительно отличается от «среднеафганского». По оценкам местных властей, на ноябрь в Логаре вооруженная оппозиция контролировала до 80% территории, в Нуристане – около 75%, в Каписе – не меньше половины. В Нанагархаре и Каписе в 2011 году созданы крупные нелегальные плантации опийного мака, составляющего экономическую базу движения. Практически во всех уездах, контролируемых талибами, действуют теневые властные структуры движения, очень велико влияние «шариатских трибуналов».
В Газни, несмотря на сравнительную удаленность от пакистанской границы, ситуация ухудшилась в наибольшей степени. «Талибан» удерживает под контролем большую часть уездов. По отзывам местных жителей, талибы открыто появляются даже в административном центре провинции, на некоторых местных радиостанциях транслируются музыкальные ролики движения.
В большинстве уездов талибы создали систему судебных и финансовых властных теневых структур, положение которых достаточно стабильно. Многим из функционеров «Талибана» в Газни подолгу не приходится брать в руки оружие. Ситуация усугубляется пассивностью местных властей, которые предпочитают не бороться с террористами, а договариваться с ними. В этой провинции чиновники позволили насадить в провинциальных школах идеологию «Талибана», фактически отдав среднее образование под контроль экстремистов. Сам губернатор Мусса Акбарзада открыто признаётся в том, что поддерживает контакты с местными боевиками.
Нуристан – одна из немногих восточных провинций, где талибам приходится вести упорные бои, что позволяет властям даже добиться некоторого улучшения ситуации. Летом талибы полностью контролировали в этой провинции 6 из 8 уездов, однако к концу ноября, по признанию самих талибов, под их полным контролем оставалось лишь три уезда, а еще в трех они вели упорные бои в сельской местности и на коммуникациях противника.
Однако в целом проправительственным силам пока не удалось выработать универсального метода борьбы с вооруженной оппозицией в регионе. По имеющимся данным, в 2009-2011 гг. 44% «ночных рейдов» МССБ проводились на территории восточных провинций, там же были уничтожены 41% боевиков, убитых при их проведении на всей территории Афганистана. Но ситуация только ухудшалась: за первые 11 месяцев 2011 года число атак, произведенных талибами на востоке страны, выросло на 20%. Особенно интенсивные боевые действия шли этой весной в провинции Нуристан.
Успехам талибов на данном направлении способствует ряд факторов, прежде всего близость пакистанской границы и баз вооруженной оппозиции на территории пуштунских районов соседней страны. Это создает короткие коммуникации с «тылом», возможность отступления за границу афганской юрисдикции и поддержки со стороны пакистанских талибов в приграничных боях. Наконец, в данном регионе «Талибану» и ИПА удалось добиться тактического союза и провести ряд совместных операций против МССБ и проправительственных сил. Кроме того, на этом направлении движение сосредоточило наиболее квалифицированные кадры: большинство теневых губернаторов Востока – участники гражданской войны 1990-х, выпускники пакистанских медресе, опытные командиры и администраторы.
Таким образом, резюмирует эксперт, созданная их усилиями «зона небезопасности» – рубеж «Талибана», его основной актив на предстоящих переговорах.
Наравне с чисто политическим значением «зона небезопасности» – это плацдарм талибов для блокирования Кабула с севера и востока, а затем – наступления на столицу. Захват оппозицией города может привести к повторению событий 1989-1992 гг. Напомним, тогда режим НДПА пал до захвата всей территории Афганистана оппозицией, ведь взятие Кабула запустило процесс распада государственных институтов в стране.
Сейчас подобной операции препятствуют американские войска, располагающиеся в центральной части Афганистана. Их боеготовность и оснащение значительно лучше, чем у отрядов талибов, поэтому они с легкостью смогут удержать контроль над городами и военными базами даже в условиях окружения.
Впрочем, шансы для реализации этого плана значительно повышаются после вывода боевых подразделений иностранных войск в 2014 году. Боеготовность и, что немаловажно, моральное состояние Афганской национальной армии значительно ниже, что может особенно ярко проявиться в условиях блокирования баз и городов. Возможно, оппозиции даже удастся добиться перехода некоторых частей на свою сторону. Однако, отмечает эксперт, для этого «зону небезопасности» надо сохранить в неприкосновенности в течение двух лет.
грузоперевозки газель грузчики в Челябинске
|
